Оля, 53 - 27 июня 2008 04:24

"- Вась. А здесь спиртное где-нибудь продается?" или
"Алкоголь: Не пью вообще."
Смотрю кино. Матч кончился. Фильм идет. Мама...дочка. На 10 минуте фильма девушке больно... и она пьет... из горлА. И мать хлещет ее, боится алкоголизма. Вы кстати видели женский Алкоголизм вблизи?


Тебя будят. Темно. Просыпаться не хочется.
-Ммм. Хн-Хн. Маааам...
-Не хнычь, тише доченька. Вставай. Вооооот таааак. Сейчас колготочки... Все хорошо. Мамочка тут. Да где же эти колготки в конце то концов? Раскидали все. Спасу нет. Ох дети, дети, куда вас дети. Ну просыпайся давай. Все. Нуууу, ну, ну, ну. Ты не будешь ведь плакать?
-А куда мы идем?
-На Кудыкину гору. Так. Застегивайся быстрей. Бегом бегом бегом... а я Серенького одену.
-Мам, а это ночь?
-... Что? А. Да... Ночь.
-А куда мы...
-Прекрати вопросы задавать. Не видишь, у меня ребенок плачет. Шш-ш-ш-ш-ш-ш. Дочь, не копайся. Принеси мне... Вон это. Ага. Вот умница. Ольга! я кому сказала одеваться...Да где же это все?

"-Жилая зона. Рабочая зона. Я тут вообще-то чечетку бить научился..."

Ты впервые летом на улице когда темно. Тревожно. У брата ладошка теплая, мокрая, толстая. Его надо держать, а то убежит. "Ох, бедовый" Он правда никуда не собирается пока бежать. Стоит и сосет ломоть хлеба, который ему сунула мама, кидающая в сумку все что попадается под руку.
Хлеб ты купила в магазине сегодня днем. Пока мама укладывала его спать. Круглый, черный. Булочная вон, через дорогу, только из дома выйти мимо кустов. Они сейчас цветут мелко, и цветочки сладкие, а осенью были в черных несладких ягодах. В ладошке две круглых денежки. Посмотреть налево, посмотреть направо и бегом. Дверь тяжелая. Если зайти и громко поздороваться, тетя взамен на две денежки даст хлеб без очереди, и даже в сетку положит, Потому что ты умница, помощница и поёшь лучше всех. В выходные вы ребятней в палисаднике концерт для родителей делали. Тетя смотрела из дверей магазина потому что у нее был обед. Ты пока возвращалась, пообкусала вкусно пахнущую булку через дырки в веревочной сетке. И мама ругалась, что хлеб обкусала да еще теперь после концерта все соседи знают какие у нее комбинации.
Братцу достался кусок с обгрызенным краешком
- Сереж, смотри, это Медведица с большим горшком.
Он прекращает жевать и поднимает голову к небу. У подъездной лампочки крутятся мошки, через них почти не видно созвездие. Медведицу папа показывал, еще, когда был снег и темно. А где папа? Но спрашивать нельзя, а, то опять Ольгой назовут. Мама вылетает из подъезда, двумя руками тащит едва застегнутую полную сумку, из которой торчит лопатка для песочницы.
- Дети бегом. Ох, тяжеленный какой стал.... Держись за сумку.
- Мам, это же Медведица с большим горшком?
- Держись, давай за сумку. Какая еще медведица? Иди быстрей.
Почти бегом, на сколько позволяет сумка, брат и попавший в сандаль камушек, к площади. Вы там с папой на горке катались. Ты еще губу разбила. И папа присел на корточки, прижал к губе колкий снежок "Чтоб не надуло. Такие губы надо сохранить (подмигивая). Как целовать то тебя будут?" Сейчас площадь пустая и тихо. Интересно где елка, горки? И как она росла из асфальта? Елки нет. Вдалеке у двух машин курят и смеются дяденьки. У тебя камушек в сандалии. Больно. Мама устала тебя скулящую тянуть. Поставила неподъемную, расстегивающуюся сумку, велела сесть на нее и ждать, выдохнула, вдохнула, перехватила иначе уснувшего брата, прогибаясь под пудовым карапузом, бегом к дяденькам, поправляя сползающего ребенка, быстро-быстро что-то им говорит. Один бросает окурок, медленно обходит машину, садится, заводит и едет задним ходом рядом с мамой, возвращающейся к тебе. Ты сидишь послушная, чистишь от налипшего засохшего песка рукоятку лопатки, песчинки соскакивают тебе на белые колготки. Ты с папой тоже как-то ездила в такси. Глаза сами собой слипаются под шуршание колес. В лобовое стекло светит зеленая лампочка. И не тикает счетчик. А с папой тикал, и лампочка не горела.
Потом вокзал, люди спят на тюках, поезд, нельзя голодными глазами смотреть, как дяденька на боковом сидении плацкарты вкусно заедает душистые огурцы вареными яйцами. Через три дня уже без мамы с бабушкой обратно. Дома очень много людей. Говорят тихо. Открыты двери у всех соседей.
Потом все уезжают. А потом возвращаются. Всем дарят платочки, тебе тоже дали платочек. Ты, пригревшись об бок незнакомой тети, маминой двоюродной сестры засыпаешь, выпуская ладошку брата.
Просыпаешься от того, что громко кричит мама. Она воет и кричит. Все бегают. Матерятся. Ты тоже начинаешь кричать. И тебя уводят к соседям. Наливают чай. Ты не любишь чай. Ты компот любишь. И какао с молоком.
Вы с соседкой сидите на ее кровати, ты боишься пошевелиться, потому что опасно накренилась гора подушек под кружевной накидушкой, и соседка, зачем то гладит тебя по волосам, а раньше нельзя было даже подбегать к ее двери, у нее мигрень.
А потом приезжают дяденьки в форме, такой же в которой папа с работы приходил, и давал мерить фуражку. И в открытую дверь видно, что у одного из них в руках смотрит, испугано брат.
- А где же Людмила то? Батюшки, нашелся. Она-то куда убежала?
Все, кто вымерял нервно ногами коридор ,обступили дяденек. Брата передают из рук в руки, как в фильме про цирк, где тетя "из пушки в небо уйду, диги-диги-ду".
Соседка с мигренью не перестает гладить тебя по голове.
Мама в распахнутом плаще врывается во входную дверь, выхватывает Сережку у передающих. Бегом, целуя его заоравшего, скрывается в кухне, за ней бабушка, дед, незнакомая тетя- двоюродная сестра и соседи поочереди.
-Сыночка, сыночка. Да где же ты? Да куда же ты? Папу... папу... ушел искать... Мальчик мой... Золотко мое ненаглядное.
Дяди в фуражках одиноко переминаются в коридоре.

• 
• 
•